В статье представлен анализ кейнсианских и монетаристских подходов к регулированию процесса трансформации сбережений населения в инвестиции с помощью таких финансовых инструментов государственного влияния, как деньги и займы. Раскрываются взгляды Дж. М. Кейнса и М. Фридмэна на процесс согласования интересов домохозяйств с одной стороны, и фирм — с другой в условиях рыночной экономики. Принципиальные различия в подходах обобщены в двух концептуальных схемах регулирования инвестиционной функции населения, отражающих взгляды двух направлений экономической мысли.
Финансовая наука в России не занимается системно и широко изучением вопросов корректировочного воздействия финансов на сберегательное поведение населения и рыночную аллокацию ресурсов. Основной причиной этого, по нашему мнению, является институционализация системы государственных финансов в 90-е годы на основе монетаризма. Принятие в качестве теоретической основы финансового регулирования сберегательного процесса монетаристских гипотез привело в России к тому, что на поверхность не вышли как раз те основополагающие признаки финансовых отношений, которые придают эффективность их использованию в качестве финансовых регуляторов рыночной экономики. В результате государственный кредит и регулируемая государством денежная система не превратились в финансовый регулятор рыночного сберегательного процесса или, иначе говоря, процесса трансформации сбережений населения в инвестиции в масштабах всей экономики. А уже как следствие — финансовая политика в России не связывается с созданием механизма привлечения сбережений населения и с необходимостью освоения финансовых рычагов влияния на сберегательное поведение (распределение дохода на потребляемую и сберегаемую части) и сберегательные установки (выбор активов для организованного хранения сберегаемой части) домохозяйств. Регулирование с помощью денег и займов можно определить как законодательно оформленную систему взаимосвязанных финансовых рычагов, оказывающих корректирующее, координирующее и стимулирующее влияние на сберегательный процесс через мотивацию к нужным действиям его участников — домохозяйств и фирм.
Трансформировать сбережения в инвестиции, обеспечивая при этом целостность сберегательного процесса в децентрализованной экономике можно только через согласование мотиваций основных групп участников сберегательного процесса. Мотивы личных финансов придают целенаправленность функционированию финансовой системы, формируют те или иные действия участников кредитных отношений. Стратегическая задача государства — через мотивацию стимулировать население к нужным действиям. Поэтому Дж. М. Кейнс в своей главной работе «Общая теория занятости, процента и денег» наряду с другими широко известными проблемами, прежде всего такими, как занятость, анализирует и способ, с помощью которого государство упорядочивает интересы сберегателей и реальных инвесторов, связывая две главные дефиниции сберегательного процесса — сберегательные мотивации и мотивации инвестиционного спроса. Это как раз тот аспект сберегательного процесса, которому практически не уделялось внимания в российской практике, так как в качестве теоретической основы переходного периода был выбран не кейнсианский, а монетаристский подход к трансформации сбережений в инвестиции. В любой экономической системе сберегательный (накопительный) процесс не прекращается ни на мгновение. Однако масштабы и стабильность этого процесса могут варьироваться в достаточно широких пределах. Его эффективность в значительной степени зависит от правильности концептуальных положений теорий накопления капитала и инвестирования. Истоки разработки таких теорий можно найти еще у меркантилистов и физиократов. Их эволюция в конечном итоге привела к двум фундаментально различным подходам к регулированию сберегательного процесса. Для приверженцев «laissez-faire», считающих себя последователями А. Смита, характерен подход: «меньше потреблять — больше сберегать». На таких позициях стояли Д. Рикардо, Дж. Ст. Милль. Представители другого подхода обращали внимание на новые экономические условия, вносящие коррективы в процесс накопления. К плеяде таких ученых можно отнести Ф. Кэне, Д. Лодерделя, Т. Мальтуса, а позже Дж. Гобсона и Дж. М. Кейнса. Например, Дж. Гобсон, наблюдая возросшую активность банков, отход от золотого обеспечения, увеличение роли денег и квазиденежных инструментов, а также возросшие потребности бюджета (явления, характерные для начала XX столетия) усомнился в бесспорности тезиса, что сбережения всегда следует расценивать как благо. В результате развития этих двух направлений образовались два относительно устойчивых течения в экономической науке: кейнсианство и монетаризм. Они кардинально отличаются во взглядах на характер протекания сберегательного процесса и влияние денег на экономику, а следовательно, на роль государства как финансового регулятора сберегательного процесса. Системный подход Дж. М. Кейнса к раскрытию сущности протекания сберегательного процесса как процесса4 , воспроизводящего капитал и доход в их органическом единстве, наглядно представлен на схеме сберегательного процесса (см. схему на с. 58), отражающей этапы трансформации сбережений в инвестиции. Из нее понятно, что на кругооборот капитала (последовательно принимающего форму сбережений, финансовых активов и реальных инвестиций) оказывает влияние экономическое поведение трех главных субъектов сберегательного процесса — домохозяйств, фирм и государства. Каждый из них по-своему влияет на масштабы и устойчивость процесса накопления, устанавливая пропорции между доходами, расходами и конкретными направлениями их использования. Анализ Дж. М. Кейнса направлен прежде всего на вскрытие системных взаимосвязей между агрегированными переменными (они отражены внутри кругооборота), которые зависят от экономического поведения населения и качества институциональной среды, и в свою очередь способны влиять на конечные результаты трансформации сбережений в инвестиции. Государство выступает в роли единственного субъекта, который в соответствии со стратегическими установками может активизировать экономическое поведение участников процесса, повлияв на их выбор, или (в случае необходимости) внести компенсирующие изменения в собственный выбор. Макроэкономические результаты подобного воздействия в наиболее концентрированном виде проявляются в финансово-денежном секторе, где происходит перераспределение денежных и финансовых потоков, оказывающих решающее влияние на будущий экономический рост и продуктивность национальной экономики. В центре внимания Кейнса находится человек. Причем не индивид сам по себе, а субъект во всей совокупности своих социальных связей и отношений. Мотивы, сдерживающие расширение потребления и задающие «основной фон субъективных стимулов к сбережению» , берут начало в вековых традициях, национальных условиях и культурных ценностях. В отличие от взглядов классиков и монетаристов, для которых человек является рационализатором и оптимизатором собственной экономической выгоды, для Кейнса он социален, исполнен страстей и противоречивых устремлений, и ему не могут быть известны последствия принимаемых сегодня решений. Разные точки зрения на модель экономического поведения индивидуумов определяют и различие в подходах к толкованию сущности инвестиционной функции населения (совокупности домохозяйств). Эта функция заключается в том, что домашние хозяйства являются главными поставщиками финансовых ресурсов для инвестиционного процесса.
Классическая теория связывает инвестиционную функцию домохозяйств исключительно с долей капитализируемых доходов и подчиняет их сберегательное поведение потребностям фирм (производителям благ). С микропозиций классическая аксиома «бережливости» — «чем больше каждый индивид жертвует текущим потреблением, тем большую услугу он оказывает обществу» — выглядит убедительно. При таком подходе общественный результат роста национального богатства равнозначен алгебраической сумме сбережений индивидов. Однако с макропозиций такое толкование инвестиционной функции домохозяйств выглядит односторонне. Кейнс, всесторонне исследовав психологическую мотивацию отказа от текущего потребления, справедливо посчитал, что «…всякое сомнение по поводу содержания, вкладываемое в понятие термина «сбережение», должно относиться либо
Процесс предполагает анализ с позиций движения, перемещения, когда ресурсы меняют свое положение, перемещаясь по воспроизводственному кругу.
На макроуровне каждый из макро-субъектов может увеличить свои сбережения только за счет соответствующего уменьшения сбережений других. Общественное потребление при этом вовсе не является простым «проеданием» потенциальных возможностей накопления, наоборот, оно выступает в качестве конечного спроса на результаты производства. Поэтому замедление его роста по сравнению с ростом объема производства делает накопление для общества в целом вредным, сдерживающим экономический рост (кейнсианский парадокс сбережений).
Именно возрастание потребления (причем и духовных, и материальных благ) — конечная цель экономического развития, а не страсть к «накопительству». Регулировать поэтому следует не количественное накопление сбережений, а выбор, ради которого происходит отказ домохозяйств от потребления (т. е. структуру или качество сбережений). Реализовать новый подход к регулированию инвестиционной функции домохозяйств государство может, создав условия для роста их доходов. Действительно, говорить о стимулировании инвестиционной функции домохозяйств можно, только если население имеет стабильные доходы, способные обеспечить как текущее потребление, так и сбережение.
Этот тезис соответствует теории «абсолютного» дохода, предложенной Кейнсом. Согласно ей, рост доходов домашних хозяйств является материальной основой для выполнения ими потребительской (а, следовательно, и сберегательной) функции. Модели потребительской функции И. Фишера и М. Фридмэна (идейных вдохновителей монетаризма) уточняли функцию потребления Кейнса. Они указывали на то, что потребление населения зависит не только от текущего дохода, но и от общего богатства индивида (И. Фишер), а, следовательно, сбережения — это результат межвременного выбора, а не роста доходов (М. Фридмэн). Истинная суть их возражений Кейнсу была связана с тем, что отрицалась роль государства в обеспечении роста доходов, так как раскрыть универсальную функцию потребительского поведения практически невозможно. Она изменяется вместе с эволюцией общества. Однако условиям России больше соответствуют закономерности проявления потребительской функции, открытой Кейнсом. Трудовые доходы для большинства населения в переходной экономике — главный источник средств существования, а заемные операции не настолько распространены, чтобы распределять «перманентный» (постоянный) доход равномерно на все периоды жизни. Кроме того, Кейнс выводил свою теорию абсолютного дохода, ориентируясь на условия депрессивной экономики. Это также ближе для современной России, так как детерминация настоящим в такой период сильнее, чем детерминация прошлым и тем более будущим. Кроме заработной платы Кейнс концентрирует внимание еще на нескольких объективных факторах, способных оказать влияние на объем совокупного потребительского спроса. К ним ученый относит:
- непредвиденные изменения в рыночной стоимости богатства имущих групп;
- изменения предполагаемого соотношения в уровнях текущего и будущего доходов;
- серьезные изменения в налоговой политике;
- полная неопределенность в отношении будущего (ее характеристика будет дана ниже);
Нетрудно заметить, что первые два из приведенных факторов «в зачатке» содержали будущие гипотезы представителей монетаризма И. Фишера и М. Фридмэна. Однако сам Кейнс особое внимание уделял последнему фактору. Акцент на дифференциацию доходов как нельзя лучше демонстрирует, какое значение Кейнс придавал социальной составляющей экономического роста, и какой социальной ориентации он сам отдавал предпочтение.
Именно среднему классу принадлежит особая макроэкономическая функция: ориентируясь на его интересы, государство должно либо увеличивать потребительский спрос, либо капитализировать сбережения. Этот класс формирует слой массовых инвесторов на финансовых рынках и стабилизирует государственные заимствования. Формирование среднего класса — важнейшая стратегическая задача, его доля в обществе должна достигать 70–80 % (именно такую часть он составляет в развитых капиталистических странах).
Только тогда средний класс становится макросубъектом, способным задавать пропорции не только между трудом и капиталом, но и между доходом и капиталом. Сбережения превращаются в инвестиции, когда они попадают к тем, кто использует их для приобретения реальных элементов производства. Хотя собственники средств производства являются членами домохозяйств, совокупность которых образует население любой страны, однако, занимаясь предпринимательской деятельностью, они производят главным образом материальные блага, сами предъявляя спрос на сбережения. Такие субъекты хозяйственной деятельности как раз и осуществляют реальные инвестиции за весь предполагаемый срок его службы. Производитель потратит прибыль на капитальное имущество, если его цена в будущем перекроется доходом, который он получит от его эксплуатации. Кейнс называет будущую предпринимательскую выгоду, которую можно получить путем капиталовложений, «предельной эффективностью капитала» (ПЭК). Причем и здесь (так же, как с домохозяйствами) ученый в числе главных выделяет психологические мотивы — текущие ожидания бизнеса относительно будущей доходности капитальных товаров12 . Будущее же органически связано с неопределенностью. Следует обратить особое внимание на то, какую неопределенность имеет в виду Кейнс. Этот тип неопределенности не имеет ничего общего с понятием риска. Отсюда и вывод о конвенциональном (не отличающимся строгой рациональностью) поведении предпринимателей, ибо в условиях рынка не существует автоматического механизма, гарантирующего независимым предпринимателям будущие прибыли. таким образом, делает вывод Кейнс, предложение ресурсов (сбереженных средств), не может порождать автоматический инвестиционный спрос, следовательно, прирост национального дохода не связан напрямую с приростом сбережений. Государство, безусловно, не должно мириться с тем, что «экономическое процветание, обеспечиваемое инвестициями, «оказывается в чрезвычайно большой степени зависимости от политической и социальной атмосферы, созвучной духу рядового бизнесмена»
Поддерживать инвестиционный спрос (особенно когда частный инвестиционный поток ослабевает) государство может через рост своих расходов в виде закупок и инвестиций. Эти действия государства способны дополнить временно недостающий инвестиционный спрос в условиях кризиса, предотвратив тем самым надвигающееся снижение национального дохода. Кейнс полагал, что государственные инвестиции обладают свойством увеличивать национальный доход на сумму, в несколько раз превышающую авансированную. Указанный эффект получил название мультипликатора инвестиций14. Осуществить такие действия на практике затруднительно без устойчивых и взаимовыгодных заемных отношений между государством и населением. Займы предоставляют государству инструмент, с помощью которого оно, не сокращая текущие доходы граждан, может проводить инвестиции компенсационного типа, достигая эффективной регулировки сберегательного процесса.
Итак, на инвестиционный спрос оказывает влияние трудно управляемая психология делового мира, на сберегателей — сложное переплетение личных мотивов и социальных ориентиров, а на обоих участников сберегательного процесса — атмосфера полной неопределенности будущего. Поэтому государственное регулирование сберегательного процесса всегда связано с двумя дефинициями — сберегательными мотивациями и мотивациями инвестиционного спроса. Тождественность понятий «капитал» и «сбережение» имеет шанс получить свое практическое воплощение только в Денежной экономике. Денежной экономикой Кейнс называет макроэкономику. Она отличается от микроэкономики тем, что денежная (а не производственная) форма капитала задает отправную и конечную точку его движения. Это и предоставляет государству возможность через посредство денег регулировать сберегательный процесс. Поэтому ученый уделяет особое внимание отношению государства к денежному и фондовому рынкам. Они, согласно монетаристской концепции, выступают как «самодостаточный» рыночный механизм, с помощью которого сбережения трансформируются в инвестиции. На самом деле финансовый рынок — это особая форма организации движения денежных средств, которая позволяет находить финансовые аналоги ликвидности, сводящие вместе сберегателей и реальных инвесторов. Ведь универсальной основой всех без исключения ценных бумаг является претензия на получение по ним денег в будущем. Поэтому самонастройки рыночного механизма не существует. Денежный механизм государства и действующие на его основе фидуциарные деньги становятся регулятором трансформации сбережений в инвестиции. «Мы впервые ввели деньги в нашу причинно-следственную схему, и это даст нам возможность проследить … каким образом изменение количества денег оставляет свой след в экономической системе», — пишет Кейнс.
Сберегательный процесс осложнится, если деньги не будут переносить покупательную способность в будущее. Надежность же денег в новых исторических условиях определяется не их физической природой, а действиями правительства и центральных банков, осуществляющих денежно-кредитную эмиссию. Кроме того, деньги, связывающие экономические действия сберегателей и реальных инвесторов, должны обладать свойством ликвидности. В основе ликвидности лежит факт их общепризнанности. Все члены общества охотно принимают (признают) дензнаки в процессе обмена. Деньги, как ликвидный эквивалент любого товара и услуги, особенно ценны в экономической системе, которой свойственна неопределенность. Владение ими становится не просто необходимым, но и выгодным (любое решение может быть отложено на будущее, когда, например, будет получена более точная информация). Возможность тезаврации17 , отвечающая насущным потребностям индивида, сокращает платежеспособный спрос и общее предложение долгосрочных ресурсов, усложняя тем самым сберегательный процесс. Сколь бы странным ни казался спрос на современные деньги как на форму сохранения богатства, Кейнс убедительно доказал объективность его существования в своей «теории предпочтения ликвидности». Предпочтение ликвидности — это фактор накопления денежных средств, который формирует спрос на деньги населения. Именно долгосрочный ликвидный запас населения Кейнс отождествляет с понятием «сбережения». Это важное уточнение в кейнсианское понимание сбережения как денежного феномена. Не случайно для Кейнса сбережения означают воздержание от каких бы то ни было покупок. Актив является именно долгосрочным, так как его хранение не обязательно выступает в виде краткосрочного отложенного спроса. Это принципиальная позиция автора теории, на которой следует остановиться подробнее. Кейнс рассматривал «акт индивидуального сбережения… как решение сегодня не обедать. Однако он (акт сбережения — прим. авт.) не обязательно влечет за собой решение пообедать или купить пару ботинок через неделю или год спустя, или вообще потребить определенную вещь в определенное время».
Имеется в виду негативное влияние тезаврации на устойчивость денежного обращения. При этом и тенденция усиления перевода сбережений в иностранную валюту, драгоценные металлы, предметы искусства не может устраивать правительства, заботящиеся об экономическом росте. Проблема тезаврации денежных средств (особенно чрезмерной), по мнению Кейнса, может быть решена только при условии полного осознания социальной сущности денег. Деньги — это не просто инструмент, облегчающий обменные операции купли-продажи. Кейнс основным свойством денег считал не их возможность облегчать транзакции, а их способность связывать настоящее и будущее. Благодаря пониманию социальной функции денег ученый глубоко проник в сущность инвестиционной функции населения. В системе Кейнса существует не один, а два уровня, связанных со сберегательным выбором. На первом этапе население решает, какая доля текущего дохода будет потрачена на потребительские блага, а какая станет сбережением (воздержанием от каких либо покупок). Этот этап характеризует сберегательное поведение населения. На втором этапе население выбирает, в каких активах следует хранить (накапливать) сбереженную часть с тем, чтобы не пострадала их покупательная способность в будущем. Этот этап связан со сберегательными установками населения. Поведение населения на этом этапе особенно важно для эффективности сберегательного процесса, так как сберегательные стратегии воплощаются в объем организованных финансовых сбережений и (или) реальных инвестиций.
Однако ученый попытался разработать теорию выбора активов длительного пользования. Каждой из целевых потребностей сберегателя должен соответствовать организованный финансовый актив. Выбор их для индивида определяется такими значимыми для него критериями, как безопасность (надежность), доходность (включая издержки вложения) и приемлемый уровень ликвидности. Возможность выбора подходящей формы хранения сбережений чрезвычайно важна для реализации сберегательных стратегий населения. Неразработанную до конца теорию выбора активов можно до известной степени расценивать как рекомендации ученого по структуре рынка сбережений: она должна быть представлена отдельными сегментами, каждый из которых способен удовлетворить конкретную целевую установку. Денежный запас при этом не примет организованной формы, если сберегатель не найдет на рынке финансового актива, который устроит его по всем перечисленным выше критериям. Для правильного понимания подхода Кейнса к регулированию сберегательного процесса с помощью кредитных денег особенно важно выяснить, с каким мотивом спроса на деньги (предпочтением ликвидности) Кейнс связывает выпуск государственных ценных бумаг. Ученый выделяет три мотива, по которым люди предпочитают хранить наличные деньги: транзакционный мотив, то есть когда деньги нужны для совершения текущих сделок купли-продажи. мотив предосторожности. Исходя из общей логики анализа, проведенного Кейнсом, спрос на деньги по этому мотиву связан с уровнем неопределенности и неуверенности в будущем, царящим в обществе. Нам представляется особенно важным выделение этого мотива для развивающейся страны, когда его значение многократно усиливается. Как бы ни менялись цены или процентные ставки по депозитам, мотив предосторожности (фактически инстинкт выживания) заставляет человека иметь своего рода «страховой запас». Люди будут сберегать по этому мотиву независимо от того, какая норма ссудного процента складывается.
Ученый отметил особо, что исключение могут составлять только аномально высокий взлет величины процентной ставки, включающий в спекулятивный водоворот сбережения, риск по которым вообще неприемлем. Регулирование сберегательного процесса64 Исследования конъюнктурен, а наоборот, стабилен относительно дохода. Это по-настоящему долгосрочные резервные средства. Идеальной формой их аккумуляции являются государственные ценные бумаги. Если в обществе они отсутствуют, то такие сбережения (особенно при низкой инфляции) уйдут в тезаврацию. Государственные ценные бумаги, выпуск которых находится под непосредственным контролем государства, как считал Кейнс, имеют шанс превращаться в квазикредитные деньги. Соответственно их доходность должна покрывать ту небольшую потерю покупательной способности, которая органически свойственна кредитным деньгам. Они идеально дополняют последние, давая им недостающее «сберегательное звено». отсутствие на рынке государственных ликвидных активов, не влияя на норму сбережений, ведет к тому, что часть денежного запаса останется в тезаврации; третий мотив • связан со спекулятивными ожиданиями. Это поле деятельности высокодоходных групп населения, сберегательные возможности которых отличаются от возможностей, сберегающих только по мотиву предосторожности (не случайно предпочтения ликвидности по первому и второму мотивам Кейнс ставит в прямую зависимость от дохода). Это всегда сбережения сверх привычного потребительского стандарта. Им нужен азарт и спекуляции финансовых рынков. Они могут быть как долгосрочными, так и краткосрочными, но всегда зависят от конъюнктуры. Значительный риск, органически присущий частному сектору финансового рынка, заставляет его участников предъявлять повышенные требования к ликвидности финансового рынка, которая удовлетворяется через сокращение сроков заимствования. таким образом, государство должно учитывать, что людей стимулирует к действию не только получение (максимизация) прибыли, но и цели уменьшения неопределенности (страховка завтрашнего дня). Государство является единственным эмитентом гарантированных ценных бумаг, указывающих на возможность сохранения неизменной покупательной способности сбереженного в будущем. а если к этому прибавить возможность использования налоговых преференций и механизма индексации, то ГЦБ выступают идеальной формой сохранения страхового фонда сбережений, которым домохозяйства не должны рисковать. Потребность в таком сохранении денежных средств и, соответственно, его замещении финансовым фондом государства тем выше, чем ниже общий уровень доходов в обществе. Однако денежные сбережения населения примут форму централизованных финансов только в том случае, если население доверяет государству и будет покупать его ценные бумаги. Поэтому Кейнс уточняет, что люди будут хранить в самой ликвидной форме даже спекулятивную часть своих сбережений, если их вложение в организованные финансовые активы сопряжено со значительным риском. Кейнс справедливо считает, что если за населением сохранять свободу выбора (а именно такой принцип «добровольности» лежит в основе удовлетворения личных потребностей), нельзя рассчитывать на стабильность спроса на деньги. Свобода выбора, как мы только что выяснили, связана с разными мотивациями. Изменение конъюнктуры приводит к тому, что меняется мотивация, корректируются индивидуальные решения, и это неизбежно отражается на поведении населения, придавая спросу на деньги нестабильность.
Мотивацию, основанную на теории предпочтения ликвидности Дж. М. Кейнса, можно расценивать как модель выбора и принятия решения или, по-другому, как циклический процесс непрерывного взаимодействия субъектов действия (домохозяйств и фирм) и финансовой ситуации (стабильность, уровень процентной ставки, инфляция, ожидания, уровень текущих доходов и т. д.). Она непосредственно влияет на агрегированный выбор между капиталовложениями, финансовыми активами и денежным запасом. Постоянный процесс выбора приводит к перераспределению денежных средств между запасом финансовых активов (как запасом более низкого уровня ликвидности) и денежным запасом (как ликвидности высшего уровня).
Это означает, что расценивать влияние денег на сберегательный процесс как нейтральное (и в краткосрочном, и в долгосрочном периоде) является фундаментальной ошибкой. Однако именно такой позиции придерживается монетаристская теория. Сбережения в ней рассматриваются не иначе как будущее (отложенное во времени) потребление, т. е. как потенциально потоковая величина. «Денежная вуаль» лишь облегчает сделки купли-продажи, уравновешивая спрос и предложение. Деньги нейтральны и не могут выступать в роли объективного альтернативного долгосрочного актива реальным и финансовым активам. Никто не хранит деньги в качестве сокровища в течение более чем одного периода. Накопление богатства в денежной форме признается иррациональным. Действительно, если деньги нейтральны, то проблем денежного запаса не существует. Любой актив (материальный или финансовый) способен заместить денежный запас. Совокупный спрос при этом всегда будет совпадать с совокупным предложением. Несовпадение возможно только при резком взлете цен, но снижение потребительского спроса приводит к снижению цен и стабилизации спроса на деньги.
Монетаризм объясняет спрос на деньги, исходя из портфельного подхода (т. е. альтернативных форм хранения богатства). М. Фридмэн включает в предполагаемый портфель индивида деньги, товары длительного пользования, финансовые активы, недвижимость и даже интеллектуальный капитал. Таким образом, в понятие сбережения автор включает отнюдь не только деньги, но и предметы длительного пользования. Индивидуум выбирает составляющие своего портфеля, оценивая рост будущего богатства с точки зрения максимизации полезности (роста будущего дохода). Хранение наличных денег, естественно, не приносит населению дохода, поэтому на изменение спроса на деньги в силах повлиять только цена неденежных составляющих портфеля.
Экономическая сущность такого емкого понятия, как предпочтения ликвидности, в монетаристской доктрине сводится к удобству совершения с помощью денег обменных операций. Проблемы тезаврации как таковой здесь не существует. Фактически происходит самая опасная подмена (а вернее отождествление) понятий богатства и сбережений, разграничение которых действительно не имеет большого смысла для отдельной семьи или накапливающего богатство индивида, но более чем принципиально на макроуровне. Как известно, здесь действует правило запрета денежного сложения. Общество в целом не становится богаче от накопления богатства в виде современных денег. Спрос на деньги у Кейнса не имеет ничего общего с монетаристским подходом (хотя очень часто их отождествляют). Кейнс понимает, что удачный индивидуальный выбор не гарантирует оптимальность результатов совокупного выбора. Распределяя богатства общества, Кейнс не ориентируется на портфель индивидуума. Он распределяет денежное богатство на наличные деньги и государственные ценные бумаги. Кейнс ищет закономерности не индивидуального, а общественного (социального) поведения, которые могли бы помочь государству согласовывать мотивации столь различных групп, как сберегатели и реальные инвесторы, то есть ищет макрооснования для регулирования микроповедения. Колебания деловой активности должны каким-то образом регулироваться, а процесс принятия решения мотивироваться. Значит, должен быть сигнал, понятный всем участникам, принимающим решение. Им может быть только «денежность», ликвидность актива. Ведь спрос и цена на разные виды финансовых активов зависят от той степени ликвидности, которой они обладают. Следовательно, воздействуя на предпочтение ликвидности (устанавливая цену денег), государство может создавать стимул к определенному действию, рационализировать степень риска, которую домохозяйства и фирмы готовы принять на себя, сообразуясь с текущей ситуацией. В условиях пессимистических ожиданий (депрессии) населением более всего будет цениться ликвидность, а его склонность к тезаврации усилится. «Норма процента, — пишет Кейнс, — уравновешивает настойчивое желание удерживать богатство в форме наличных денег с находящимся в обращении количеством денег»
Это принципиально новая формулировка процентной ставки (процента), непосредственно увязанная с предпочтением ликвидности. Дело в том, что процент — это явление, которое пронизывает все экономические отношения. Это звено, которое определяет решения человека на перспективу. В интерпретации Кейнса цена денег на рынке связывается с «вознаграждением за отказ от тезаврирования», то есть он исходит из количества денег, имеющихся у населения. Он четко различает кредитную эмиссию, которая зависит от выбора домохозяйств, и денежную эмиссию, которую проводит Центральный банк. Сами деньги могут обращаться как экономическое благо, только если устойчив «кредит доверия» населения к государству. Используя все преимущества квазикредитных денег (ГЦБ) и возвращая с их помощью сбережения в кредитный оборот, государство способно снижать ставку процента (цену денег). Это означает также, что отказ от тезаврации домохозяйствами положительно влияет на «график предельной эффективности капитала»
Кейнс указывает на тот единственно верный поведенческий ориентир — предпочтение ликвидности (цена денег), — который не затрагивает свободы выбора и способен совместить две дефиниции: мотивацию сберегателей с мотивацией инвестиционного спроса. Логика определения ставки процента, по Кейнсу, обуславливается особой ролью домашних хозяйств и государства. Нижний предел процентной ставки связан с мотивацией спроса на квазиденьги домашних хозяйств, а верхний — со спросом на денежный капитал фирм. таким образом, курсовая стоимость ГЦБ (как величина, обратная их доходности) оказывается непосредственно связанной с ценой на капитальные блага, то есть с предельной эффективностью капитала.
Классическая теория, в отличие от кейнсианской, центральное место в сберегательном процессе и всей ситуации на рынке заемных средств отдает ссудной процентной ставке, уровень которой определяют кредитные отношения производителей и банков. Процент рассматривался классической теорией как вознаграждение за отказ домохозяйств от текущего потребления в пользу сбережения. Сберегательные установки домохозяйств, таким образом, подчинялись интересам реальных производителей, их желанию расширить объем инвестиций. С общеметодологической позиции «финансы населения» можно включить в структуру финансов предприятий. Однако в этом случае домохозяйство уже нельзя будет рассматривать в качестве самостоятельного и ответственного распорядителя финансовых ресурсов. Особенно это неприемлемо, когда совокупные доходы домашних хозяйств в ВВП значительно превышают соответствующую долю государства и фирм. Эти два подхода демонстрируют две практически диаметрально противоположные логики (исходные концептуальные схемы) стимулирования инвестиционной функции населения или представления о субъекте действия, на поведение которого должна быть ориентирована модель финансового регулирования. В качестве вывода целесообразно обобщить взгляды монетаризма (основанные на классической теории) и кейнсианства на приоритеты стимулирования инвестиционной функции населения, объединив их в понятие «исходная концептуальная схема» (сокращенно ИКС).
Приоритеты кейнсианской (макроэкономической) ИКС ориентированы на:
1) интересы домохозяйств;
2) рост платежеспособного спроса (предельной склонности к сбережению) на основе роста доходов домохозяйств;
3) отказ от вынужденных сбережений;
4) конвенциональный тип сберегательного поведения (поведение, отличающееся недостаточной рациональностью и основанное на рыночных ожиданиях);
5) учет мотивационной природы сбережений и выделение мотива «избежание неопределенности», который носит циклический (зависимый от внешних условий) характер и приводит к образованию долгосрочного денежного запаса и нестабильности спроса на деньги;
6) стимулирование предпочтения сбережений инвестиционной направленности через отказ от тезаврации (изменения цены денег).
Приоритеты монетаристской (микроэкономической) ИКС ориентированы на:
1) интересы фирм;
2) рост склонности к сбережению за счет перераспределения во времени перманентного (не обязательно возрастающего) дохода домохозяйств;
3) рациональный тип сберегательного поведения населения (основной мотив сбережения — максимизация полезности), при котором стабильность спроса на деньги обеспечивается быстрым переводом не приносящей доход наличности в прибыльные активы;
4) стимулирование отказа от потребления в пользу сбережения, трансформируемого финансовыми посредниками в инвестиции через колебание ссудной процентной ставки.
Именно в рамках кейнсианской ИКС произошло коренное изменение парадигмы «бережливости» — ИКС получила макроэкономическое содержание, она стала увязываться не только с текущей капитализацией доходов, но и с платежеспособным спросом. В центр сберегательного процесса встали насущные интересы домохозяйств. Наследие Кейнса дает возможность показать, какое значение для обеспечения экономического роста имеет выбор теории. Восприятие реалистичной модели выбора и принятия решений домохозяйствами и фирмами позволило бы государству перейти к новой системе финансового регулирования, которая способна обеспечить наиболее полную трансформацию сбережений населения в инвестиции. Первыми из российских ученых стали ссылаться на теорию Кейнса как на основу будущей российской модернизации академики РАН Л. П. Евстигнеева и Р. Н. Евстигнеев. Они считают, что такая модернизация должна заключаться в переходе от господствующей сегодня «микроэкономики (если воспользоваться терминологией Кейнса — «экономики фирмы») к макроэкономике (Денежной экономике) и далее к финансовой экономике»
В конце хотелось бы привести справедливое высказывание зам. министра Министерства экономического развития и торговли С. Воскресенского о том, что «тогда как, например, в Америке есть кейнсианцы, есть монетаристы, есть теории, выросшие из этих школ, есть обсуждение — какие инструменты работают, какие нет», в российской науке все это отсутствует. Действительно, увидеть и обосновать, что усложнение сберегательноинвестиционных отношений в рыночной экономике ведет к увеличению звеньев финансов, а рыночные принципы хозяйствования увеличивают значимость финансов домашних хозяйств, можно только на основе сравнительного анализа разных направлений современных теоретических школ.
Загрузка...
